|
Привет! Мы посылаем вам «Сигнал».
Два года назад, когда начиналась пандемия, американские историки призывали людей вести дневники. Благодаря им будущие исследователи смогут изучать не только то, как ковид распространялся по миру и что по этому поводу предпринимали государства, но и то, что думали и чувствовали люди, оказавшиеся в крайне необычных обстоятельствах. Впрочем, дневник — это еще и способ справиться с тем, что вокруг нас происходит: разобраться в своих мыслях и хотя бы отчасти вернуть себе чувство контроля над жизнью. Дневник Полины Ковалевской из Мариуполя, который «Медуза» публиковала в начале мая, — это уже исторический документ и вместе с тем живое и трогательное человеческое свидетельство.
А вы пробовали писать?
В сегодняшнем выпуске «Сигнала» спецкор «Медузы» Андрей Перцев рассказывает, как устроено «ручное управление» — один из ключевых элементов российской политической системы.
Если вам нравятся наши письма — пересылайте их своим родственникам, друзьям и знакомым. А если вы еще не подписаны на «Сигнал» — сделайте это здесь.
Ручное управление
В середине мая газета The Guardian со ссылкой на данные британской разведки писала, что верховный главнокомандующий российскими вооруженными силами Владимир Путин лично принимает решения о действиях своих войск в Донбассе (в том числе те, которые относятся к уровню полковника).
Наши источники, близкие к администрации президента, описывают ситуацию короткой фразой: «Президент сейчас на войне». По их словам, Путина не волнуют экономика и внутренняя политика. Все его внимание привлечено к Донбассу, а ситуация в России оставлена на «менеджеров», которых он считает «надежными» (то есть прежде всего на правительство).
Выходит, Путин руководит войной, как прежде руководил страной, — в режиме «ручного управления».
Почему Кремль управляет Россией «руками»?
Понятие «ручного управления» — применительно к российской политической системе — начало стремительно распространяться в 2007 году, на фоне мирового финансового кризиса. В октябре Путин обмолвился: «Выходя из системного кризиса, мы вынуждены многое делать в так называемом ручном режиме. Когда правовая, экономическая, социальная базы у нас подрастут и будут устойчивыми, тогда не потребуется ручного управления». В 2008-м российская пресса уже активно пользовалась этим речевым оборотом (пример и еще пример).
«Ручное управление» — это вмешательство высшего руководства страны в дела, которые в нормальной ситуации государственный аппарат должен решать в автоматическом режиме, на основании законов и должностных инструкций. Когда Путин заговорил о ручном управлении, это фактически было признанием слабости, неповоротливости, а может быть, и несостоятельности государственного аппарата: вечно его надо одергивать и направлять.
Более того, Путин распространил «ручное управление» на те сферы, которыми теоретически, по должности, вообще не должен заниматься. В июне 2009 года он (занимая тогда пост премьер-министра) приехал в город Пикалево Ленинградской области: там остановились несколько заводов, из-за долгов отключили горячую воду в жилых домах, начались уличные протесты. Собрав на одном совещании, которое снимало телевидение, вице-премьера, министра, губернатора, глав РЖД и ВТБ, а также собственников местных предприятий, Путин потребовал подписать «соглашения», обеспечивающие возобновление работы заводов. Их сотрудникам в тот же день на карточки пришли зарплаты. Никаких формальных полномочий на все это у Путина, разумеется, не было — но с предпринимателем Олегом Дерипаской (формально никак не связанным с государством) он разговаривал как со своим подчиненным.
В последние годы Путин лично закрывал свалки, запускал поезд Йошкар-Ола — Петербург, придумывал название для образовательного центра «Сириус». Его знаменитые многочасовые прямые линии фактически превратились в череду маленьких «пикалевых».
В 2019-м пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков объяснял: «Президент лично занимается острыми вопросами, которые касаются граждан, потому что отношение к ним для него главное и их боль он воспринимает как свою проблему. Президент в данном случае незаменим именно в плане „ручного управления“».
То есть толкование «ручного управления» по-кремлевски выглядит так: законы написано плохо, бюрократия не умеет работать гибко — поэтому только президент может принимать справедливые решения, возвышаясь над законом и бюрократической системной логикой.
От «ручного управления» есть какая-то польза?
Для Кремля — безусловно. «Ручное управление» чрезвычайно эффективно как инструмент пиара. Оно формирует образ суперэффективного президента, без которого страна нормально управляться не может. Философию этого конструкта лучше всего сформулировал замглавы администрации президента (ныне спикер Госдумы) Вячеслав Володин: «Нет Путина — нет России».
Даже сам Путин как минимум однажды проговорился, что основной смысл «ручного управления» — именно пиар. Это было в том же 2012 году, когда случился его знаменитый полет со стерхами. Журнал «Вокруг света» отказался освещать это событие, и его главный редактор Маша Гессен лишилась должности. Вскоре Путин пригласил ее на встречу, где откровенно признал: и этот полет, и многие другие подобные акции с его участием — это постановка. Их смысл в том, чтобы «привлечь внимание к проблеме» (в случае со стерхами — к восстановлению популяции журавлей-стерхов и вообще к защите животного мира).
Зато на большой пресс-конференции пять лет спустя Путин уверял, что «миф о ручном управлении сильно преувеличен»: «Вы не представляете, какой колоссальный массив работы проходит через правительство. Это самая тяжелая и сложная работа в системе управления. Там вмешиваться в каждый вопрос — погружаться даже невозможно, не только вмешиваться».
Путин тогда умолчал, что может произвольно вмешаться в эту «тяжелую и сложную работу» в любой момент, однако, по сути, признался, что сознательно забирает себе самую приятную ее часть — решение на глазах миллионов телезрителей конкретных вопросов. Свои встречи с журналистами и прямые линии с гражданами он назвал обратной связью, «когда люди напрямую могут добраться до первых лиц государства»: «Ну и да, когда это возникает, тогда включается так называемое ручное управление, которое призвано затем систематизировать эту работу».
За «систематизацию», понятное дело, он уже не отвечает.
Так Путин создает образ хорошего начальника советского образца — который в первую очередь досконально знает вверенную отрасль и лишь во вторую организует, координирует и делегирует. Идеальный советский директор завода (или даже министр тяжелого машиностроения) мог сам встать к станку, чтобы показать нерадивому рабочему, как надо. Это, конечно, производило впечатление и на рабочего, и на политбюро. Но задачи работника и задачи менеджера радикально отличаются, и советскую экономику такой подход от крушения не уберег (.pdf).
Но что плохого в том, что Путин помогает простым людям?
Главная проблема в том, что Путин в том же режиме «ручного управления» реагирует на просьбы не только «простых граждан», но и, например, главы «Роснефти» Игоря Сечина.
В 2019 году Путин по предложению Сечина решил, что Россия не будет вместе с ОПЕК сокращать добычу нефти. Смысл заключался в том, чтобы перехватить рынки у конкурентов. В итоге Россия столкнулась с падением цен на нефть (хотя ОПЕК и задумала сокращение, чтобы его избежать), а новые рынки так и не получила.
Эта история не похожа на примеры «ручного управления» в истолковании Кремля, но принцип на самом деле тот же. Есть система, которая работает по определенным правилам и должна реагировать на запросы и производить решения (в частности, нефтедобыча и отношения с ОПЕК — компетенция правительства). И есть Путин, который поперек всяких формальных правил может вмешаться в работу этой системы в любом месте, в любое время и по любому поводу.
Когда о «ручном управлении» в России говорят эксперты, а не Кремль, они имеют в виду именно подобного рода решения, а не происходящее на прямых линиях. Путин имеет право на личное вмешательство в любой процесс в российской экономике и политике.
Вот еще один пример. Известно, что многие российские регионы критически зависят от дотаций из федерального бюджета. При этом критерии, по которым такие дотации распределяются, непрозрачны. Теоретически тут могла бы действовать математическая формула: при определенных экономических показателях (дефицит регионального бюджета, валовый региональный продукт на душу населения и т. п.) положена определенная дотация. В реальности же, как писала экономист Наталья Зубаревич еще в 2013 году (ситуация с тех пор кардинально не изменилась), действует формула «кого люблю — тому дарю». То есть личные отношения с Путиным для участников «административного торга» за дотации по меньшей мере так же важны, как объективные показатели.
Примерно так же устроено распределение господрядов. Таким образом, систему «ручного управления» исчерпывающе описывает формула американского экономиста Роберта Клитгарда «монополия плюс произвольность минус ответственность» — а это классическая формула коррупции.
Но ручное управление даже в пиар-целях (не говоря уже об экономике) в действительности далеко не всегда бывает эффективным. В июне 2017 года девушка из Апатитов Дарья Старикова (у нее было онкологическое заболевание) попросила президента поскорее достроить больницу в ее городе. Путин пообещал ей «поработать». Через год Дарья умерла, а так и не достроенную больницу снесли (старую, правда, отремонтировали).
Еще в 2012 году Дмитрий Медведев, который тогда занимал пост президента, говорил, что с «ручным управлением» надо заканчивать. По его словам, ключевые итоги первых восьми лет путинского президентства — укрупнение партий, отмена губернаторских выборов, «пресечение сепаратистских тенденций», «стабилизация системы» в целом (что бы это ни значило) — были достигнуты благодаря «ручному управлению», а «теперь» настало время системных решений.
Но когда Путин вернулся к власти, «ручное управление» не только никуда не делось, а только усилилось.
Неожиданное открытие, которое мы сделали, пока писали это письмо
В 1960 году при подготовке первого полета человека в космос Королев и его соратники стремились сделать так, чтобы полет этот прошел полностью в автоматическом режиме: ракета сама взлетела, корабль сам расположился на орбите, сам облетел Землю, сам включил тормозной двигатель, сам на определенной высоте катапультировал космонавта. Парашют, на котором космонавт приземлялся, — и тот раскрывался автоматически.
Дело в том, что тогда никто не знал, что может случиться с организмом и сознанием человека в космосе. Систему ручного управления на корабль все же установили, но по умолчанию она была заблокирована. Заместитель Королева Борис Черток в своих мемуарах рассказывал: «Только набрав код „125“, можно было включить питание на систему ручного управления. На первый полет этот код сообщался космонавту в запечатанном конверте. Если он достанет из папки-инструкции конверт, вскроет его, прочтет и наберет код, следовательно, он в своем уме и ему можно доверить ручное управление».
Уже после полета Гагарина выяснилось, что этот код ему шепнули на ухо перед стартом. К счастью, он ему не понадобился.
Постскриптум
Чуть меньше ста лет назад, осенью 1922 года, из России отплыл «философский пароход». На самом деле пароходов было два, они сделали пять рейсов, а еще были «философские поезда». Но хлесткое название, придуманное физиком и философом Сергеем Хоружим намного позднее, в 1990 году, прижилось. В 2022-м Россия переживает очередную волну эмиграции. Уезжают и те, для кого «философский пароход» — часть семейной истории. Почитайте очерк спецкора «Медузы» Кристины Сафоновой об одной такой семье.
Мы послали вам «Сигнал» — теперь ваша очередь. Отправьте это письмо своим друзьям и близким. Знание — сила. Будущее — это вы.
Хотите, чтобы мы изучили и объяснили явление или понятие, которое вы сами заметили в новостях? Напишите нам: signal@meduza.io.
|
|
