|
Привет! Мы посылаем вам «Сигнал».
Шестнадцатого мая Дмитрий Козацкий, который сейчас находится на территории завода «Азовсталь», опубликовал фотографию. На ней украинский военнослужащий стоит под лучами солнца, раскинув руки. Вероятно, он не видел солнечного света десятки дней. Лучи освещают разрушенные помещения завода через пробоину от обстрелов. В это темное время мы надеемся, что и вы сможете найти такой луч света.
Сегодняшний «Сигнал» — о патриотизме. Мы читаем все письма, которые вы нам пишете. Спасибо! Расскажите о нашей рассылке своим близким и не забудьте на нее подписаться, если вам кто-то ее порекомендовал.
ПАТРИОТИЗМ
С нового учебного года в российских школах каждая неделя будет начинаться с поднятия государственного флага и исполнения гимна. Церемонию разработали в Минпросвещения по предложению помощника президента Владимира Мединского. Путин идею поддержал.
Российские власти, в том числе Путин, уже давно и охотно говорили о «патриотическом воспитании». Но после вторжения в Украину в феврале 2022 года это стало одной из главных тем внутренней политики. Через несколько дней после начала «спецоперации» школам и вузам поручили научить «подрастающее поколение» любить Родину — вполне буквально.
В устах российских чиновников и пропагандистов «патриотизм» фактически означает поддержку войны. Соответствующие акции — митинги, концерты, выстраивания буквой Z — неизменно называются «патриотическими».
По данным исследования ВЦИОМ, проведенного в апреле 2022 года, 54% россиян «безусловно» считают себя патриотами. Два события, которыми они чаще всего гордятся, — это присоединение Крыма и «спецоперация» (по 18%). Правда, 34% респондентов затруднились вспомнить какое-либо достижение страны за последние 10–15 лет, которое вызывает у них чувство гордости.
РОССИЙСКОЕ ГОСУДАРСТВО ВСЕГДА БЫЛО ТАКИМ «ПАТРИОТИЧНЫМ»?
Как ни странно, нет. В 1990-е патриотизм был знаменем оппозиции. На почве неприятия политики президента Бориса Ельцина коммунисты вступили в союз с националистами. Важную роль в этой коалиции играли действующие и бывшие военные, обвинявшие Ельцина в «развале армии», так что патриотизм прочно ассоциировался с милитаризмом. Оппоненты прозвали эту коалицию «красно-коричневой». Ее участники сразу после президентских выборов 1996 года образовали Народно-патриотический союз России (НПСР) во главе с лидером коммунистов Геннадием Зюгановым. Он потом несколько лет помогал КПРФ собирать голоса националистов.
Кремль как раз с 1996 года занялся привлечением на свою сторону «патриотической» части электората. Например, тележурналист Александр Любимов (он входил в предвыборный штаб Ельцина) в выборном 1996 году предложил ежегодно 9 мая проводить парады на Красной площади — раньше (в том числе при советской власти) это делали только в юбилейные годы.
Тем не менее из всех посланий Ельцина Федеральному собранию слово «патриот» встречается только в одном — в последнем, 1999 года. Причем в очень характерном контексте: «Нам нужны [в Думе] патриотически настроенные профессионалы, а не „профессиональные патриоты“» (явный намек на коммунистов и их союзников).
Всего через несколько месяцев Путин, которого Ельцин выбрал себе в преемники, в программной статье «Россия на рубеже тысячелетий» провозгласил патриотизм одной из «исконных, традиционных ценностей россиян». Причем аккуратно споря со своим патроном. «Это слово, — писал Путин, — подчас используется в ироническом или даже ругательном смысле. Однако для большинства россиян оно сохранило свое первоначальное, полностью позитивное значение».
После избрания Путина президентом власть удвоила усилия по перехвату «патриотической повестки». Новый глава государства несколько раз упомянул патриотизм в первом же своем послании Федеральному собранию. И уже в 2001 году была принята первая программа государственного патриотического воспитания молодежи. Причем сразу с отчетливым милитаристским уклоном (явно позаимствованным у оппозиционных «патриотов»): «служение Отечеству» понималось прежде всего как военная служба, из всей отечественной истории наибольшее внимание уделялось «боевой летописи армии и флота» и так далее.
На парламентские выборы 2003 года Кремль выставил «народно-патриотический союз» «Родина» (аббревиатура такая же, как у зюгановского НПСР), с ходу набравший 9% голосов, которые иначе достались бы, скорее всего, именно коммунистам. До следующих выборов «Родина» не дожила, а ее лидеры Дмитрий Рогозин и Сергей Глазьев вскоре оказались на госслужбе.
Тем временем оппозиционный Народно-патриотический союз распался: его руководство взбунтовалось против КПРФ, за что получило обвинения — вполне вероятно, небезосновательные — в сотрудничестве с администрацией президента.
Так к середине нулевых Кремль монополизировал «патриотизм».
КАК В КРЕМЛЕ ПОНИМАЮТ ПАТРИОТИЗМ?
При Путине значение этого слова постепенно менялось. В первом его послании ключевая мысль состояла в том, что патриотизм не противоречит демократическим свободам (которые, ссылаясь на Столыпина, Путин назвал «гражданскими вольностями») — это был явный ответ «патриотической» оппозиции, на протяжении 1990-х требовавшей «сильной руки». Впоследствии он неоднократно сопровождал упоминания патриотизма уточнением: «истинный» или «в лучшем смысле этого слова» (и это, видимо, тоже была попытка вывести это слово из оппозиционного лексикона).
В 2003 году Путин предложил подробную трактовку патриотизма: это «объединяющая идеология» «для такой сложной, федеративно устроенной, многонациональной и многоконфессиональной страны». Причем, уточнял он, «нам недостаточно вспоминать о том, какие мы были красивые, талантливые и великие. Нам нужно, чтобы мы сегодня были такими. Нам нужно, чтобы сегодня уровень жизни нашего населения повышался, чтобы люди чувствовали результаты нашей с вами работы… <…> И только в этом случае… патриотизм будет жизнеспособным».
Эта трактовка была подчеркнуто миролюбивой. Как ни странно, Путин продолжал ее придерживаться — по крайней мере, на словах. В 2016 году, уже после Крыма, он, по сути, повторил: «У нас… не может быть никакой другой объединяющей идеи, кроме патриотизма. <…> Если мы хотим жить лучше, нужно, чтобы страна была более привлекательной для всех граждан, более эффективной, и чиновничество, и госаппарат, и бизнес — все должны быть более эффективными».
К тому, что к патриотизму хорошо бы добавить демократию, с тех пор вернулся (но только однажды) Дмитрий Медведев. Став президентом, он пообещал: «Мы будем последовательно, тщательно работать над теми задачами, которые сами для себя сформулировали, продвигать создание прогрессивного демократического общества… Это и есть по-настоящему гражданское поведение и истинный патриотизм».
Куда активнее Кремль перенимал у расколотой им же «народно-патриотической коалиции» реваншистскую риторику и соответствующую трактовку патриотизма. Так, на смену «развалу армии», в котором обвиняли Ельцина, пришел огромный рост (на протяжении нулевых) военных расходов — такой, что в конце концов запротестовал даже вице-премьер Алексей Кудрин, многолетний верный соратник Путина.
В 2022 году это закончилось войной. Отправив войска в Украину, Путин заявил, что рассчитывает «на консолидированную, патриотическую позицию всех парламентских партий и общественных сил».
МОЖНО БЫТЬ ПАТРИОТОМ И ВЫСТУПАТЬ ПРОТИВ ВЛАСТИ?
Разумеется, да. Половина россиян, согласно тому же исследованию ВЦИОМ, проведенному в конце апреля 2022 года, понимают патриотизм предельно широко — просто как любовь к своей стране. Алексей Навальный называет себя патриотом, Антивоенный комитет России — тоже. Но всем понятно, что «патриотическое кино» — точно не пацифистское и что либеральная оппозиция не станет называть себя «патриотической».
Это не случайно. В 2013 году Путин поправил лидера возрожденной «Родины», который назвал патриотизм «единственной идеологией, которая может быть в государстве» (то есть, по сути, повторил десятилетней давности тезис самого Путина). «Это не идеология, — заявил на этот раз президент РФ. — Это основа всей нашей жизни».
К тому времени власть превратила патриотизм в государственную гражданскую религию.
Смотрите: современный российский патриотизм имеет если не «священное писание», то «священную историю» — специфическую версию русской истории с особым акцентом на Великой Отечественной войне. В нем есть «святые», «пророки», «мученики» (в диапазоне от Александра Невского до Арсена «Моторолы» Павлова); «святой день» 9 мая. Есть ритуалы, главный из которых — парад на День Победы (в «Сигнале» про лозунг «Можем повторить» мы подробнее рассказывали об эволюции этого мероприятия). Есть «священная» символика и атрибутика (георгиевская ленточка и, само собой, российский триколор). Есть миссия — быть последним оплотом «традиционных ценностей» в свихнувшемся мире «так называемых гендерных свобод» (недавно мы посылали «Сигнал» о «традиционных ценностях» — почитайте, если пропустили).
Есть, наконец, набор догматов: «Россия не проиграла ни одной войны», «Россия спасла мир от фашизма», «русские и украинцы — один народ» и так далее.
Понятие «гражданской религии» ввел в научный оборот американский социолог Роберт Белла в 1960-е годы. Он обратил внимание, что для американцев Декларация независимости и Конституция не просто политические документы, а священные тексты. Фигуры вроде Вашингтона или Линкольна имеют статус не просто важных исторических персонажей, а практически пророков или святых. День независимости — праздник вроде бы светский, но типологически устроен как религиозный (вплоть до «причащения» яблочным пирогом — кулинарным символом страны). Флаг, герб и гимн окружены религиозным почитанием, почти как крест в христианстве или имя Мухаммеда в исламе. США — это не просто некая территория, на которой живет некоторое количество людей, а прежде всего идея; у страны есть высшая миссия — быть маяком и заступником свободы. Сам опыт американской жизни — это опыт постижения божественного.
Американский политик, к какой бы партии или конфессии он ни принадлежал, какие бы либеральные или консервативные позиции ни отстаивал, должен демонстрировать приверженность гражданской религии — это не достаточное, но необходимое условие допуска в политику. В обиходе это называется «быть патриотичным американцем».
Можно смело утверждать, что внедрение патриотизма в качестве гражданской религии в России — это сознательное подражание США. Тот же Мединский, предлагая ввести церемонию поднятия флага в школах, прямо сослался на американский ритуал клятвы верности флагу. Кстати, Путин еще в 2007 году говорил, что патриотизм «в известной степени — в большой степени — присущ и американскому народу».
Тем любопытнее сравнить, как «работает» гражданская религия в США и в России. В частности, как она взаимодействует с «обыкновенной» религией.
Купол американского Капитолия (там заседает конгресс) украшен фреской «Апофеоз Вашингтона». На ней первый президент США изображен вознесшимся на небеса («апофеоз» — дословно «обожествление»). В России в 2020 году для Главного храма Вооруженных сил сделали мозаики с Путиным, Патрушевым, Шойгу и Володиным, а также со Сталиным (правда, апофеоза не подразумевалось, а изображения после бурного обсуждения заменили). Казалось бы, похожие явления — почему они так по-разному воспринимаются?
Главным образом потому, что США гораздо более религиозная страна, чем Россия. Это означает, помимо прочего, что американцам легко осмыслять происходящее в их жизни и в мире вокруг них через через религиозные образы. А в России «патриотизм» не первая официальная гражданская религия, и мозаики с Путиным и Патрушевым напоминают гражданам не церковную живопись, а скорее с панно с Марксом, Энгельсом и Лениным. Не случайно Путин в свое время говорил, что коммунизм — это, по сути, перелицованное христианство (в том же духе высказывался и Зюганов).
Что происходит, когда патриотизм становится гражданской религией в авторитарной стране с фактически несменяемой властью, видно по еще одному результату вциомовского опроса о патриотизме: 44% респондентов полагают, что быть патриотом — значит среди прочего «защищать свою страну от любых нападок и обвинений» (в прежние годы, начиная с 2000-го, доля этого ответа колебалась от 25 до 33%). Если патриотизм — это религия, то и непатриот, и «неправильный патриот» (не участвующий в ритуалах и не разделяющий догматы) — уже еретики. А еретикам во все времена пощады не было.
НЕОЖИДАННОЕ ОТКРЫТИЕ, КОТОРОЕ МЫ СДЕЛАЛИ, ПОКА ПИСАЛИ ЭТО ПИСЬМО
Сразу после победы на выборах 1996-го Ельцин собрал свой предвыборный штаб, поблагодарил его за работу и попросил подумать о создании новой «национальной идеи», которая могла бы пригодиться на следующих президентских выборах. Ельцин обещал проверить результаты работы через год. Официальная «Российская газета» даже объявила конкурс на разработку национальной идеи, ее обсуждали в стенах Академии наук. Но, похоже, ни к чему не пришли. Во всяком случае, ни о результатах конкурса, ни, тем более, о новой «национальной идее» не сообщалось.
ПОСТСКРИПТУМ
Флагман российского Черноморского флота, крейсер «Москва», затонул больше месяца назад. Министерство обороны официально признало гибель только одного моряка из примерно 500 членов экипажа. Еще 27 числятся пропавшими без вести. Почитайте интервью матери одного из этих пропавших о том, как она тщетно пытается получить от властей хоть какую-то информацию о своем сыне.
Мы послали вам «Сигнал» — теперь ваша очередь. Отправьте это письмо своим друзьям и близким. Знание — сила. Будущее — это вы.
Хотите, чтобы мы изучили и объяснили явление или понятие, которое вы сами заметили в новостях? Напишите нам: signal@meduza.io.
|
